Байки Верхнего Дона. Про заморское зелье

Хата Федота Ильича стояла в вершине балки, в которой разместился тихий хуторок Фёдоровский. Дед Федот остался одним кормильцем в семье, где осиротевшие внуки были мал, мала, меньшего. Особенно туго приходилось без муки, соли и керосина. По осени, собрав урожай с огорода, напарив в печи груш и яблок, дед решился поехать на базар в город Миллерово, услыхав от казаков, что на железке попроще с провиантом. Лошадей по хутору экспроприировали на фронт давно, но пара старых, но ещё в теле быков в хозяйстве осталась. С вечера собрав баулы, уложив всё в арбу, помолившись, Федот Ильич отошёл ко сну, не забыв смазать дёгтем колёса, зная крутой норов лесных жителей. Встав до зори, он накинул на шею дремавшим волам ярмо, зачеканив своё незадачливое тягло, перекрестившись, молвил цоб, цабе и арба тихо
покатила за двор. Благополучно миновав страшные Фоминские леса, с обеда, к концу рынка незадачливый торговец прибыл в город Миллерово. Свой товар дед удачно рассовал по лавкам, благо что без денег, в обмен набрал нужного товара, даже умудрился конфет для внуков приобрести.
Добродушный купец, выдал с лихвой соли и керосину, а деду для аппетита насыпал заморского красного перца — видать купцу на халяву достался неходовой товар.
– А что я с ним делать буду, – поинтересовался дед.
– Так во щи насыпь, а можно быкам под хвост, чтоб резвей бежали, – заржал купец, не подозревая, как он помог своему клиенту.
Ничего не поняв, Ильич узелок с перцем сунул в карман, умастился на арбу и покатил, благо домой дорога всегда короче. Быки дорогу помнили и не шатко, не валко плелись по пыли. Дед, провалившись в воспоминания и рассуждения о жизни, не заметил, как подъехал к Фоминским лесам. Темень была не проглядная, только еле белела впереди песчаная дорога. И тут до Федота Ильича дошёл ужас его положения, перед глазами встало то злополучное предупреждение, нацарапанное мелом. Старик стал прислушиваться, присматриваться и замерещились ему кругом кровожадные бандиты. Тут он услышал топот коней. Вскочив на ноги, дед начал хлыстать валов, но как ему показалось, они пошли ещё тише. Понимая безвыходность положения, Федот Ильич вспомнил совет купца. Спустившись на ваё²⁾, дед с шаровар достал узелок с заморским зельем, буквально разорвал тряпицу, набрал в горсть перца, поднял хвост и засыпал его быку, для верности направив его в правильное русло крючковатым пальцем. Ту же операцию он произвёл и со вторым быком. Эффекта не последовало. Засунув остатки перца в карман, Федот Ильич полез назад на арбу. Только он взобрался на верх и стоя попытался подогнать кнутом быков, как они с диким мычанием в один голос рванули с места, как боевые кони.

Не удержавшись, старик свалился на песчаную дорогу. Пока кряхтя, он принимал вертикальное положение, быков и след простыл. Испугавшись за бесценный груз Ильич, пробежав с версту, арбы не догнал. Тогда перекрестившись, он полез в карман за чудо-зельем. Приспустив порты, в страхе, что может оголодить семью, набрав с кармана вперемежку с махоркой перца, старик целую жменьку всыпал меж своих взмыленных половинок. Не успев надеть порты, дед издал такой вопль, что весь лес в ужасе притих. На ходу застёгивая ремень, старик рванул по песчаному шляху.
Ему казалось, что он не бежал, летел и своих быков он давно обогнал. Хватило старого ненадолго, ноги не передвигались, а душа с криком рвалась вперёд. В родной хутор в раскорячку Федот Ильич спускался уже с обеда. Подойдя к ручью, он увидел свою бедную худобину.
Арба с харчами стояла посреди ерика, а быки, как собаки сидели задницами в воде. Пена шапками стекала с боков в ерик. Обрадовавшись увиденному, старик последовал примеру, умных животных. Сняв шаровары с портами, задницей уселся в прохладную воду. Такого наслаждения Федот Ильич не испытывал с молодости.

¹⁾ Казанцы называют восстание Шумилинским, потому, как сполох объявили шумилинские казаки, Вёшенское называ-
ют потому, как центр восстания в последствии был в Вёшках.
²⁾ Ваё –жердина, которая одним концом крепится к арбе, а вторым к ярму.

Тэги публикации:
этнографияказачестволирикаисторияфольклорбайки